Дай мне сойти с ума, ведь с безумца и спроса нет

[hatersgonnahatedudes]

Название: Дай мне сойти с ума, ведь с безумца и спроса нет (с)
Автор: Shinigami Kira
Бета: нет
Фэндом: Harry Potter
Жанр: ангст, deathfic, darkfic, POV.
Рейтинг: R
Статус: Complete
Тип: Джен
Дисклаймер: Не мое. Все персонажи принадлежат их законному создателю, а я только поиграться взяла ^^
Предупреждения: Махровый ООС и АУ. Так же Темный Гарри. Таймлайн где-то после четвертого, но перед шестым. Смерть персонажей. Сплошной фанон. Любителям канона советую не читать, так же не читать тем, кто любит хорошего светлого Гаррика. К тому же у автора несколько проблемы с логикой.
От автора: Да, детка! Я все-таки это сделала, написала свой первый фик по миру ГП. И, что самое интересное, это не гермидрака или томиона, а написано на тему DarkHarry. Я вообще не ожидала подобного от себя, честно. Все начиналось, как мини в одну вордовскую страничку, а вылилось в небольшое миди. Вроде. В общем, прошу отнестись к моей попытке творчества мягко и не критично. Автор любит темного Гарри и Волдеморта в любом виде и отчаянно не любит Герминогу и Уизелов. Поэтому канонщиков прошу не трепать мне нервы, я не люблю критику вообще. И да, у меня всегда яд с собой, если что. Люблю вас, Кира.

Господи, я не твой, ближних не могу любить;
Трудно мне быть слугой, а хозяином мне не быть.
Дай мне сойти с ума, ведь с безумца и спроса нет,
Дай мне хоть раз сломать этот слишком нормальный свет!
(с) Кипелов, "Бесы"

Когда в твоей жизни наступает переломный момент, сломавший все ограничения и барьеры разума и чужих нашептываний, и ты внезапно понимаешь, что все то, что было раньше – абсолютно бессмысленно и бесполезно, очень сложно удержаться на тонкой грани и не сойти с ума. Остаться вменяемым, насколько это вообще возможно, когда так хочется взять и плюнуть на весь мир и поступить так, как хочется тебе, а не «во благо всего человечества».
Знаете, это действительно почти невозможно. Понимать и верить. Верить в то, что вся твоя прошлая жизнь не что иное, как самая обычная, но хорошо продуманная ложь. Просто взять и внезапно осознать, что все твои старые поступки и действия не так хороши и полезны, как казалось раньше. Что все то, что ты говорил раньше, почти не имеет под собой никаких действительно важных оснований. Что все твои так называемые «друзья» и не друзья, вообще-то, а просто приятели, незнакомые люди, желающие погреться в лучах твоей славы и прославиться самим. Стоит только внимательно присмотреться к их поступкам, действиям и словам – и все станет на свои места. Станет понятно, что все твое старое мировоззрение просто напросто развалилось на тысячи мелких осколков прямо у тебя на глазах, стоило снять розовые очки, которые на тебя нацепили еще на первом курсе. Вот так все просто. А для тебя важным станет не «сражаться с врагами во имя всеобщего блага», а просто спасти свой собственный никчемный разум от тихо и слишком близко подкравшегося безумия, которое так сладко манит и обещает избавить тебя от всех этих головоломных проблем и непрятностней. Оно обещало самое главное: избавить тебя от мук неизбежного выбора, который будет обязательно: убить или умереть самому. А что можно взять с безумца? Вот и было так сложно удержаться... Удержаться на волоске от пропасти, где уже тянет к тебе тонкие руки безумие, улыбаясь широкой, по-детски счастливой улыбкой...
На самом деле, это не так уж и страшно – думать, размышлять, искать ответы. Осознавать. Мыслить логически головой, а не тем, на чем сидишь. Недаром тот же Малфой обзывал гриффиндорцев «ничего не смыслящими в жизни тупым стадом баранами» или «сборищем придурков, которые сначала делают, и только потом пытаются думать, что же они сделали на самом деле и нужно ли было что-то делать». И, что самое смешное, я согласен с ним. Кто же виноват, что грифам легче пойти и сделать, вместо того, чтобы здраво сначала обдумать и только потом сделать? Кто виноват, что они на самом деле стадо млекопитающих, которому нужен вожак, лидер, готовый повести их за собой, и который не заставит думать о чем-то из высших сфер. Хотя какой смысл спрашивать у потолка? Конечно же, сами «львята» и виноваты в том, что большинство считает их просто болванами, у которых шило не в том месте застряло. Храбрость так часто путают с идиотской безбашеностью и жестокой глупостью, что порой даже страшно становится, как же магический мир выжил-то до сих пор, а не развалился на части, с такими-то «героями». Ведь большинство среднестатистических магов не знают и малой части необходимых для нормальной повседневной жизни заклинаний, что уж говорить про заклинания из высшей сферы, которые почему-то в большинстве случаев называют «темными» из-за применения там крови как главного компонента. Все это такая глупость! Но люди верят. Верят и грифы. Верят в то, что мир делиться только на белое и черное, верят, что есть Добро, то есть Дамблдор и его «птичий» Орден, и есть Зло – Волдеморт и его Пожиратели. Верят, что все заклинания делятся только на темные и светлые, даже не задумываясь, что все зависит не от окраса заклинания, а от выбора мага... Они верят и... так наивно и глупо погибают на жернове чужих амбиций, забыв, что на войне нет ни Добра, ни Зла. Да та же Гермиона, что так похваляется своим умом, верит только в то, что написано в книгах, будто своих мозгов ей мало. А еще она верит всему, что ей скажет тот же Дамблдор, позабыв напрочь о своем уме, своей логике и здравомыслию, которыми всегда так гордилась. Просто потому, что так «сказал Дамблдор, самый великий светлый маг столетия». Пф! И зачем ей тогда вообще мозги, если она применяет их лишь для тупой, бесполезной зубрежки и попугайничества того, что написано в «умных» книжках? Тоже мне «самая умная ведьма столетия»! Но я не об этом. Я ведь сам... хм... гриффиндорец. Точнее был. Но это сейчас такая мелочь, что даже не заслуживает отдельного внимания. Ведь на самом деле совсем не важно, кем ты был, а важно то, кем ты стал. А я стал убийцей. Одним из предателей и врагов всего магического населения. Я стал на сторону того, кто не раз пытался меня убить. Да что там говорить, он ведь убил моих родителей, а я стал одним из его самых верных сторонников и союзников. Какая ирония, не так ли?
Да, «надежда всего магического мира», он же Мальчик-который-выжил, перешел на сторону врага. На строну Волдеморта, убив при этом всех, кто находился с ним в одном доме. Я все-таки стал убийцей, но убил совсем не тех, кого нужно было по первоначальному плану «великого светлого мага». Но, знаете, я совсем не жалею, что убил их всех. Совсем. Честно, мне было тогда абсолютно наплевать в кого запустить Аваду, главное, чтобы они не стояли на моем пути и не мешали мне. А они, глупые наивные гриффиндорцы, решили проявить свою бесполезную на тот момент храбрость и встать у меня на пути, даже успев перед смертью заметить болезненно безумный блеск моих глаз. Ведь тогда уже было поздно. Спасать было некого. Безумие полностью захватило мой агонизирующий разум, обняв своими тонкими руками и укутав мягким покрывалом абсолютного счастья, – чистый, ничем не омраченный хаос сознания был, как никогда, кстати, забрав все мои последние крохи сомнений, что еще слабо теплились где-то в самой глубине разума.
А ведь я изо всех сил старался держаться, старался привязать себя хоть к чему-то, что поможет мне остаться в этом мире в здравом рассудке и не сойти с ума. Эти тревожные колокольчики, что всегда тихо звенели на шутовском колпаке безумия, я услышал еще в конце четвертого курса, когда понял, что мой и так не слишком нормальный мир полностью изменился, ведь в мир вернулся он, моя жертва и мой палач в одном лице. Меня никто не обвинял: ни в смерти Седрика, ни в возвращении Волдеморта. Первое – потому что я был не способен скастовать такое энергоемкое заклинание, по их мнению, второе – просто никто не поверил, даже под Веритасерумом и после просмотра моих воспоминаний. А на пятом курсе я убедился в этом окончательно, когда бессмысленно пытался доказать, что я прав, что Волдеморт не привиделся моему воспаленному сознанию. Я пытался доказать, что я не сошел с ума. Но... Бесполезно. Поздно. Не зря меня все лето перед шестым курсом газеты и простые обыватели так упорно звали то психом с манией величия, то благородным героем, что не пожалел своих последних сил на схватку с Тем-кого-нельзя-называть. Пф! Глупцы! Поздно, слишком поздно, ведь мое безумие уже совсем рядом, еще один шаг и...
Но вам, наверное, будет интересно, зачем, почему Гарри Поттеру сходить с ума? У него ведь есть все, что нужно нормальному подростку: верные друзья, любимая девушка, мудрый наставник, слава, деньги, уважение, множество взрослых и детей, мечтающих не то, чтобы поговорить с ним, а просто постоять рядом или пожать ему руку... Но все забыли, что это только одна сторона медали. С другой же его ждут лишь вечные преследования со стороны Волдеморта, пока кто-то из них не убьет другого, видения, боль, убийства, убийства и еще раз убийства, кровь и смерть, разрушения и жизнь на лезвии ножа. И тут уже не помогут верные друзья и любимая девушка, когда ситуация станет ребром: или ты, или тебя. Или те же взрослые маги, что мечтают о встрече с ним. Они маги вообще или нет? Им волшебная палочка нужна просто для красоты, и в Хогвартсе они учились лишь для отчетности и диплома, да? Так какого Мордреда, против сильнейшего темного мага столетия сражается обычный подросток, пусть и переживший в годовалом возрасте Аваду? А Волдеморт, чтобы там Дамблдор мне не наплел про силу любви, очень сильный маг с обширными знаниями почти во всех областях магии. Уж в этом-то я убедился на собственной шкуре еще на первом курсе, где он, хоть и был почти обычным паразитом, но все равно обладал огромными знаниями и силой, которой просто не мог управлять в симбиотическом состоянии. И все эти люди хотят, чтобы я его убил? Они хоть понимают, на что хотят подписать меня? Они хотят сделать из обычного подростка, который толком и ЗОТИ не учил, самого обычного убийцу. Хотя какого там убийцу. Меня просто напросто хотели отправить на смерть, сделать из меня посмертный символ храбрости и самопожертвования. А потом вдруг окажется, после моей смерти, что настоящим героем пророчества был Лонгботтом, а не слабый, бесхарактерный Гарри. А я умер бы в любом случае, даже если бы, каким-то недостижимым образом, я смог победить Темного Лорда. И чтобы там не говорилось в этом проклятом пророчестве пьяной дуры Трелони, я-то знаю, что мне настоящую боевую дуэль до смерти с Волдемортом не пережить. Я же не знаю и малой доли того, что хранится в голове у этого мага! Куда мне тягаться с ним?
И почему, кстати, самому «главе Визенгамона, победителю Грин-де-Вальда и бла-бла-бла...» не сразится со своим учеником, если он такой великий и светлый, как все считают? Почему все свалили на меня? К тому же мой неизменный спутник, безумие, тихо и соблазнительно нашептывало, что все это пророчество – полнейший бред, в который нет смысла верить, потому что если не веришь в пророчество, то оно и не имеет над тобой никакой власти... Да и вера – такая изменчивая штука... Зачем вообще кому-то верить? Даже себе верить нельзя, опасно. Лучше верить магии, магия никогда не подведет, не предаст, не бросит. Магия в тебе, магия – это ты. И какая разница во благо ты применяешь заклинания, или же для чьего-то убийства. Магии все равно, как и твоему безумию. Только им можно верить, только им можно отдаться полностью, без остатка и только тогда... тогда... ммм...
А что будет тогда? Какая разница? Меня уже нет, меня уже нет... Ши-ши-ши... Это ваше дело, что теперь у вас нет Героя, на которого можно было скинуть все свои проблемы и жить спокойно дальше, не обращая внимания на политику и на все эти вечные дрязги сильнейших мира сего ради одного и того же – власти над человеческими умами. Ведь почему-то мало кто задумывался о самом Герое. Никто даже и помыслить не мог, что их «золотой мальчик» может... сломаться. Да, вот так просто сломаться, не выдержав, не удержавшись на грани. Да и разве хоть раз было до него какое-то дело? Э, нет! Всем было наплевать на меня, на мои чувства, на то, что я не хочу всей этой славы, что так нежданно-негаданно свалилась на меня, хотя я рисковал ради них своей жизнью. Рисковал, не задумываясь, ведь я был таким глупым и наивным, как тот же щеночек, готовый пойти за первым встречным, лишь погладившим за ушком хоть разочек. Нонет, никто не задумывался, что я могу оказаться... ммм... с червоточинкой, хотя некоторые называют это «изюминкой». Я должен быть покорным, исполнительным и наивным Героем, а мои личные эмоции и чувства тут совсем никому не нужны – ведь я все еще не исполнил того, ради чего меня растили. Поэтому я никак не мог оказаться... ммм... психом. Безумным убийцей. Слизеринцем, которым я, в глубине души, всегда и являлся. Может, часть души Темного Лорда смогла пробиться, смогла прорости в моей маленькой, наивной душе и дождаться своего часа, чтобы вырваться на волю. Помнится, Дамблдор что-то говорил, ну, или намекал на кусочек души Темного Лорда, что слился с моей душой при первой Аваде... Он, наверное, так отчаянно не хотел, чтобы я стал вторым Томом Риддлом, что сделал все, лишь бы я не попал на Слизерин, в цепкие лапки тех, кто помог бы мне добиться власти и могущества... Ведь Шляпа что-то говорила мне про то, что на Слизерине я смог бы добиться могущества... Каким же я был тогда наивным глупым мальчиком, что смотрел в рот чуть ли не каждому магу, что хорошо ко мне отнесся... А может, все мое безумие – это от того, что та частичка Волдеморта во мне наконец разрослась, укоренилась и начала отчаянно разрушать мою собственную душу, уничтожая заодно и меня, но мне, в общем-то, без разницы. Поздно уже что-то говорить, когда ничего изменить нельзя. И никакие, даже самые мощные, хроновороты не изменят – Гарри Поттер окончательно и бесповоротно сошел с ума...
И это вы! Все вы виноваты в том, что мир лишился своего Героя, своей Надежды и Спасителя. Теперь... ммм... теперь наступили совсем другие времена, когда Свет стал Тьмой, а Тьма... Тьма осталась собой, позвав лишь Хаос, который вместе с безумием, что тихо звенит своими шутовскими колокольчиками, зовет всех за собой. И молитесь, чтобы вы не попались им на пути. Безумцы совершенно безумны. Можете мне поверить на слово, я знаю, что говорю. Ведь этот Хаос теперь носит одно знакомое мне имя – Гарри Поттер. И пусть моя улыбка и колокольчики не пугают вас, я ведь всего лишь... хочу... А какая разница? Все равно никто не переживет встречи с моим безумием. Вы можете смеяться, но я-то знаю, что у вас дрожат колени от одного упоминания моего имени. Мы с Томом отличные компаньоны! И мир содрогнулся, и вскоре все эти глупцы падут перед нами на колени, ведь никто не может бороться против страха с безумием. Теперь, после смерти « великого светлого мага столетия», после того, как Герой превратился в отчаянного безумца со счастливой улыбкой и окровавленными руками, некому противостоять нам...
Наступили темные времена. Для них. А, по-моему, сейчас просто поистине прекрасное время, время Тьмы, Хаоса и безумия... Время огня, который не в силах осветить и вывести на свет всех слепых, наивных и безумцев. Да и зачем спасаться, теперь, когда я, наконец-то, добился власти над самим собой, над ними всеми, кто раньше так хотел управлять мной! И остался лишь один смех и экстаз. Ведь все боги мертвы, Герой мертв, зато я стал самим собой! Я стал всемогущим, я стал Богом!.. Богом, которого вы сами создали, и которому вы! Вы будете поклоняться, бояться, да, но молить о пощаде... Я распял ваших богов, уничтожил все ваши убеждения, веру и надежды. И оставил лишь одну пустоту, в которой вы все захлебнетесь, умоляя и ползая на коленях... А теперь...
А теперь... А теперь... А... Ши-ши-ши... Ши-ши-ши... Ши-ши-ши...
Раз, два, три, четыре, пять, я иду убивать опять... А кто не спрятался, я не виноват. Вам не спастись, я вышел убивать.
* * *
Захлопнув толстую тетрадь в обычной кожаной обложке с медными уголками, молодой человек несколько нервного вида, одетый во все черное, внезапно отбросил перо в сторону, будто ему оно надоело, и совершенно внезапно, без какого-либо перехода или причины, расплылся в абсолютно счастливой, но совершенно безумной улыбке на все лицо. Его глаза цвета смертельного проклятия горели диким огнем, и любой, кто осмелился бы посмотреть в их глубину, ужаснулся бы тому, что увидел там. А там, в глубине его глаз, плавало ничем не замутненное сумасшествие и хаос, разрушение и смерть.
Потянувшись, молодой человек взял со стола тетрадь и, пробежав глазами написанное его неряшливым подчерком, вдруг совершенно нормально хмыкнул, стерев с лица сумасшедшую ухмылку. Тетрадь юноша же вновь бросил на стол. В свете множества свечей, что вспыхнули, стоило только молодому человеку приподнять бровь, блеснули золотистые буквы, выбитые на обороте обложке: « Гарольд Джеймс Поттер».
-Ах, Гарри... Знал бы ты, что спустя каких-то двадцать лет тебя замучает ностальгия, я бы спалил этот проклятый дом еще тогда, когда мы... – еле слышно пробормотал юноша, чуть сморщившись, оглядывая запыленную комнату, полную всякого хлама, пыли и... человеческих костей, что были аккуратно сложены у двери. Отряхнув свою мантию от пыли и паутины, не произнося больше ни слова, молодой человек закатил глаза и мечтательно вздохнул, вспомнив, что его связывает с этим местом. А в голове так и роились воспоминания, так мечтающие вылезти наружу первыми...
* * *
...Дом на Гримуальд-плейс 12 погрузился в послеобеденную тишину. Обычно в это время все маги, что по каким-то причинам обитали в этом доме, разбредались по всему дому: кто заседал на кухне или в библиотеке, а кто мирно дремал в одной из множества спален... Так как на тот момент было лето, то и я, на правах хозяина, был в доме. Иначе защита, что не пропускала магглов и не давало им увидеть дом, распалась бы спустя пару дней. Так же в доме были неизменные Рон, Джинни, Гермиона, которая почему-то не отдыхала с родителями, Молли Уизли и Нимфадора Тонкс, как наш «охранник». Даже смешно. Как эта неуклюжая клуша сможет выстоять и защитить нас от того же десятка Пожирателей, если те, конечно же, решат напасть на мой дом. А я почему-то сомневаюсь... Делать Волдеморту больше нечего, особенно если учитывать нашу связь, по которой он, каким-то образом, всегда чувствует меня и знает. Все. А тогда я уже потерялся в своем безумии... Не знаю, может на прогресс моего безумия повлияло вступление в права наследника семьи Блека, но Гарри Поттера, вечного врага Темного Лорда, тогда уже не было... И сам Лорд это отлично знал.
-Эй, Гарри, мама...
Не знаю, с чего вдруг меня захотелось запустить Аваду в первого вошедшего. Хотя нет, знаю. Я просто поспорил сам с собой, что, если первой за эти пятнадцать минут зайдет Джинни, из заклинаний полетит Круциатус, а если Рон – Авада.Почему? А все потому что эти двое заходили ко мне в спальню и не давали спокойно жить почти каждые десять минут. Гермиона заходила реже - через час.Я почти угадал, рыжий не продержался без меня и десяти минут. Жаль, а мне так хотелось запустить в Джинни Круциатус...
Рыжий даже осознать не успел, что в него летит зеленый луч смертельного проклятия из палочки его так называемого «лучшего друга». Он успел лишь глупо открыть рот и распахнуть во всю ширь свои голубые глаза. А потом Рон просто рухнул, как мешок с хламом и прочей мерзостью. Если честно, то он меня всегда раздражал. Ну, ладно, не всегда. На первом курсе, когда мы только познакомились, я думал, что нашел, наконец, себе лучшего друга, который понимает меня и принимает таким, какой я есть. Но все оказалось намного прозаичней и банальней. Он просто таки мечтал оказаться на моем месте, вот и грелся в лучах статуса «лучшего друга того самого Поттера». На четвертом курсе я в этом только убедился. А зачем мне друг, который и не друг вообще, а тот, что мечтает спихнуть тебя с метлы и занять место всенародного Героя и любимчика? Жаль, что он забыл о Волдеморте с Пожирателями, о том, что половина Школы смеется надо мной, о том, что все проблемы мир спихнули на меня...
-Прости, Рон, но я не люблю предателей... – тихо рассмеявшись, проговорил я, спокойно переступая через уже остывающий труп бывшего «лучшего» друга.
Открыв дверь, я вышел в коридор. Не знаю, может они все тогда сговорились не оставлять меня одного, заботясь, как бы я не совершил самоубийство с горя, ведь, по их мнению, я «жутко переживал из-за смерти Сириуса». Но на деле я никак не переживал. Мое безумие просто не давало мне шанса чувствовать. Нет, я не был вообще без эмоций, но меня переполняло лишь счастье, совершенно непредсказуемое счастье и радость, когда хочется просто идти и делать, что хочется. А мне хотелось убивать.
Следующей жертвой стала эта самая мелкая из семейства рыжих, которая типа была в меня влюблена еще с моего второго курса. Но мне почему-то кажется, что эта девочка была влюблена не в меня, а в мои сейфы с галеонами. Не новость. О, как я обрадовался, когда, открыв дверь, увидел свою верную преследовательницу! Ее я убил с большим удовольствием. Знаете, как она достала, не сводя этих блеклых голубых глазенок с меня, следя за каждым моим шагом, действием или словом. Раздражает! Потом, вволю поиздевавшись над мертвым телом, я тихо отлевитировал в мою спальню. Пусть там, с братиком, остывает и не стоит на моем пути, выводя из себя одним своим видом.
Первой, как ни странно, на опасность в виде меня отреагировала Тонкс. Наверное, ее напрягло долгое отсутствие двух отпрысков сразу из семьи Уизелов. М-да, не зря ее все-таки учили в школе авроров. Хотя от Авады это не спасло. Я не то, чтобы не любил Тонкс, но она меня тоже почему-то раздражала. Ну, кому понравится, когда даже такая не самая обычная девушка на свете, в какой-то степени даже родственница, будет смотреть на тебя с жалостью и считать психом, хотя она сама не от мира сего. Не люблю таких лицемеров.
Дальше на шум прибежали эти две бобрихи... то есть Грейнджер и эта курица-наседка, Молли Уизли. Грейнджер так и застыла с распахнутым ртом, будто я в нее Оглушалку запустил, а я тем временем с широкой улыбкой произнес:
-Авада Кедавра, Молли...
Когда на пол рухнула старшая из Уизли, отмерла и Грейнджер.
-Гарри, что... Что ты делаешь?
Какой глупый вопрос от «самой умной ведьмы столетия».
-Ши-ши-ши... – почему-то шипяще рассмеялся я, запрокинув голову назад. – Разве не понятно, а, Грейнджер? Убиваю... хм... предателей? Лицемеров? Тех, кто меня раздражает и бесит? Выбирай, что больше по вкусу.
-Пр-предателей? Ли-лицемеров? Зачем ты так говоришь?
Нет, она решительно меня разочаровывает. Ну, зачем, скажите мне на милость, задавать такие глупые вопросы, когда все ответы – вон, лежат, остывают?
-А разве вам не платили за дружбу со мной? Разве вы не получали славу и известность, находясь рядом со мной? Разве вы не тянули мою магию? О, извини, если я ошибся... Или я прав, а, Грейнджер? – я склонил голову к плечу, разглядывая единственную оставшуюся в живых в этом доме.
-Ты... Откуда?.. О, ты не прав!..
М-да, я ожидал большего от нее. Красноречия там, пафосной речи о том, что я совершаю ошибку, как я не прав и все в том же духе. А тут... Пф!
-Ай-яй-яй, не хорошо врать другу прямо в лицо. Ты так хвалилась своими знаниями, грязнокровка... – от моего последнего слова заучка дернулась, как от пощечины, и наконец вспомнила про свою волшебную палочку, но я успел запустить в нее связывающее заклинание. – Ну, ничего, мы научим тебя хорошим манерам... Круцио!
Грейнджер рухнула, как подкошенная. Она так упорно пыталась сдержать крики, что я был готов рассмеяться от ее наивности. Мое Круцио ничто по сравнению с тем, что в меня запустил Темный Лорд там, на кладбище. А она еще и молчит... Так не интересно. Мое безумие требует криков и крови...
-Секо... – моя рука случайно дрогнула, и заклинание прошлось по ее животу, оставляя глубокий порез. – Ой!.. Секо! Секо! Секо!..
Спустя полчаса Грейнджер уже даже не хрипела, голос она сорвала спустя десять минут после десятка режущих. А Круцио я так и не снял, ши-ши-ши... Спустя еще полчаса я переступил уже окончательно затихшую «бывшую» подругу, которая истекала кровью от сотни порезов по всему телу. Наверное, с ума она сошла еще раньше. Сняв пыточное, я с легкой улыбкой сытого кота подошел к странно молчаливому портрету мадам Блек, что раньше никогда так долго не молчала. Даже не обращая внимание на покрывало, что плотно закрывало портрет, она просто обязана была слышать и мои слова, и крики, и проклятия. А мне не нужны лишние свидетели... Стянув покрывало, я почти ласково, если не считать безумия в глазах, улыбнулся замершей на портрете женщине, которая, прищурившись, изучала меня.
-Ну, наконец-то родовое гнездо Блеков очистили от нашествия грязнокровок и предателей крови. У семьи Блек появился достойный наследник, - легко наклонив голову с намеком на благодарный поклон, произнесла Вальпурга Блек, глядя прямо в безумный зеленые глаза Гарри Поттера. Глядя в мои глаза.
-Благодарю, мадам, - я так же в ответ легко наклонил голову, принимая комплимент. – Могу я попросить вас о...
-О, не волнуйтесь, юноша, пока никто не узнает, что произошло в доме семьи Блек. Не забывайте, вы тут хозяин, а не эти магглолюбцы, грязнокровки или предатели крови. Насколько я понимаю, за дверью вас ждут, и ближайшие десятилетия вы не появитесь здесь, поэтому могу посоветовать закрыть доступ в дом всем, кроме хозяина. Это решит большинство ваших проблем, юноша...
-Мадам, вы спасли меня. Как мне закрыть доступ?..
-Закройте глаза, юноша, дом сам позовет вас и все расскажет...
Пока я закрывал доступ к дому, Вальпурга Блек почти что с умилением рассматривала дело рук моих, то есть мертвое истерзанное тело грязнокровки Грейнджер. Сама Вальпурга давно мечтала отомстить всем этим заполонившим ее дом грязнокровкам и предателям крови, нищебродам и ворам, что по-тихому растаскивали ее имущество и ее наследство. И теперь ее мечта сбылась. Когда она увидела впервые глаза этого мальчика, то все поняла. Неизвестно, откуда в Поттере кровь Блеков, Хотя если вспомнить родословную... Впрочем, она не об этом. В глазах этого мальчика сияло такое знакомое ей безумие, что Вальпурга на пару мгновений оцепенела от неожиданности. Но теперь, глядя на дело рук его, женщина поняла, что не ошиблась, увидев в нем присущее почти всем Блекам безумие. От него нет лекарства, с ним нужно лишь сродниться, это безумие нужно принять, как часть себя. И, похоже, мальчик успешно с этим справился, иначе он бы сейчас походил на скатившийся с катушек овощ, который совершенно ничего не соображает. А он все понимает...
-Спасибо, мадам, - на этот раз я поклонился несколько более серьезно, признавая ее помощь и советы, и отдавая ей дань уважением. – До не скорой встречи...
-Прощайте, мой безумный юноша... – слабо улыбнулась Вальпурга, смахивая неожиданные слезы.
Я широко улыбнулся даме на портрете и, махнув рукой на прощание, вышел из дома на Гримуальд-плейс 12, чтобы вернуться в него спустя каких-то двадцать лет все тем же безумным юношей, как ласково назвала его Вальпурга Блек на прощание. А пока меня ждала встреча с Волдемортом и его Пожирателями, что темными тенями застыли на границе действия заклинания Фиделиуса...
* * *
-Гарри Поттер... – я даже не удивился тому, что Темный Лорд ждал меня. И я опять не удивился, увидев, после того, как он снял капюшон и маску, лицо красивого темноволосого мужчины, которому чуть за тридцать, с тонкими аристократичными чертами лица и пронзительными голубыми глазами, которые, казалось бы, смотрят прямо тебе в душу. У меня, наверное, сейчас очень похожий взгляд, только с определенной долей безумия.
-Том, рад встрече, - мой голос был спокоен, а на губах играла широкая счастливая улыбка безумца. – Чем обязан?..
Волдеморта, похоже, совсем не удивило мое прогрессирующее безумие потому, что он сделал лишь одно: он протянул мне руку. И я или пожимаю ее, принимая его молчаливое предложение, или же отступаю на шаг назад, отказываясь. Выбор... Вот он выбор. Но сделать его оказалось не так уж и сложно...
-Пойдем со мной, безумец, и мир содрогнется. Тебе сейчас нет места среди них... Да и никогда не было. Сам все прекрасно знаешь, да, Поттер?
Он не угрожал, не приказывал, лишь констатировал факт. Я лишь шипяще рассмеялся, а мои глаза вспыхнули зеленым огнем так, что несколько ближайших к нам с Томом Пожирателей отшатнулись в ужасе. И знаете, что я сделал? Я принял его рукопожатие...
Безумие пришло в этот несчастный мир. Безумие в моем лице обрекло мир на хаос, панику и разрушение. В мир пришли новые боги...
* * *
...Тихо хлопнула входная дверь, а нервный молодой человек в черном, спрятав руки в карманах осеннего пальто, широким шагом направился прочь от родового гнезда когда-то известного на всю Англию семейства Блек. Никто бы и не обратил на него внимания, если бы не одно «но»: черная шутовская шапка со звонкими колокольчиками в виде черепов, что звенели при каждом его шаге...

Сверхчеловек ловит луч полуночного солнца,
Рану в груди исцелит ловко пойманный жар,
Смех и экстаз… Твой рассудок в агонии бьётся,
Боги мертвы - ты их в сумерках зимних распял -
Распял, чтоб назваться Богом,
Выше власти рабов убогих,
Ради власти над самим собой!..
(с) Кипелов, «Безумие»

Конец.
2011/07/30